Стихи и песни про Аллу

Стремление к творчеству и самовыражению всегда привлекало людей. Одним из наиболее популярных средств самовыражения являются стихи. Каждый автор находит в них свою отдушину, передает свои эмоции и мысли, а также позволяет другим людям увидеть мир через его глаза.

Одним из тех, кто нашел в стихах свое призвание, является поэт по имени Алла. Ее стихи отличаются глубиной чувств и яркостью выражения. Они переносят нас в мир тайны и магии, где каждое слово имеет свое значение.

Строчки Аллы просто поражают своим поэтическим звучанием и силой передачи эмоций. Они способны описать самые сокровенные ощущения и переживания, почувствовать и понять самые глубокие мысли, поэтому ее стихи настолько трогают сердца читателей.

Но столь прекрасную поэзию можно описать и без самого использования стихотворных форм. Одними словами можно передать суть того, что Алла пытается сказать, описывая жизненные ситуации и эмоции, которые она переживает. Ее стихи воплощаются в письменной форме, где каждое предложение является отдельным высказыванием, переносящим нас в мир ее мыслей.

Таким образом, статья о стихах Аллы может быть написана с использованием прозы, но сохранить в себе ту самую глубину и эмоциональность, которые присущи ее творчеству. Эта статья может вдохновить других людей на творчество и самовыражение, также позволить им окунуться в мир поэзии, который сможет затронуть их сердца и души. Стихи Аллы не нуждаются в объяснении, они говорят сами за себя, и именно поэтому ее творчество так ценится и любимо. Каждая линия стиха – это окно в мир ее мыслей и ощущений, которые она щедро делится с нами.

Алла – это пример того, как стихи могут стать выражением самой глубокой души и принести красоту и радость в сердца людей. Ее талант не ограничен формой стиха, он распространяется на все, что связано с искусством слова. Именно поэтому ее творчество так ценится и любимо, и мы желаем ей дальнейших успехов в ее творческом пути. Ведь стихи Аллы способны дотронуться до каждой души и оставить свой след в сердцах людей.

Алла нежности полна.
Тепло и ласку излучает,
Добром взаимно отвечает,
А для друзей всегда верна;

Умеет за себя стоять
И помощь ближнему окажет,
В делах ответственность покажет
Способна многому внимать.

Аллу пусть из года в год
Ведет удача непременно
И радость навестит мгновенно.
Давая оптимизму ход!

Красива ты, как алый цвет,
Богиня ты, сомненья нет.
Кремень характер — так тверда,
Великодушна и горда.

Но всё ж признайся, что порой
Твой взор туманится слезой.
И хоть судьба твоя светла,
Но больше хочется тепла.

Окинь же ясным взором дни
И сердце другу распахни,
Позволь душе передохнуть,
Чтоб с новой силой — в новый путь!

Капитана в тот день называли на «ты»,
Шкипер с юнгой сравнялись в талантах;
Распрямляя хребты
И срывая бинты,
Бесновались матросы на вантах.

Двери наших мозгов
Посрывало с петель
В миражи берегов,
В покрывала земель,

Этих обетованных, желанных —
И колумбовых, и магелланных.

Только мне берегов
Не видать и земель —
С хода в девять узлов
Сел по горло на мель!
А у всех молодцов —
Благородная цель…
И в конце-то концов —
Я ведь сам сел на мель.

И ушли корабли — мои братья, мой флот.
Кто чувствительней — брызги сглотнули.
Без меня продолжался великий поход,
На меня ж парусами махнули.

И погоду и случай
Безбожно кляня,
Мои пасынки кучей
Бросали меня.

Вот со шлюпок два залпа — и ладно! —
От Колумба и от Магеллана.

Я пью пену — волна
Не доходит до рта,
И от палуб до дна
Обнажились борта,
А бока мои грязны —
Таи не таи, —
Так любуйтесь на язвы
И раны мои!

Вот дыра у ребра —
Это след от ядра,
Вот рубцы от тарана, и даже
Видно шрамы от крючьев — какой-то пират
Мне хребет перебил в абордаже.

Киль, как старый неровный
Гитаровый гриф, —
Это брюхо вспорол мне
Коралловый риф.

Задыхаюсь, гнию — так бывает:
И просоленное загнивает.

Ветры кровь мою пьют
И сквозь щели снуют
Прямо с бака на ют —
Меня ветры добьют:
Я под ними стою
От утра до утра,
Гвозди в душу мою
Забивают ветра.

И гулякой шальным
Всё швыряют вверх дном
Эти ветры, незваные гости.
Захлебнуться бы им
В моих трюмах вином
Или с мели сорвать меня в злости!

Я уверовал в это,
Как загнанный зверь,
Но не злобные ветры
Нужны мне теперь.

Мои мачты — как дряблые руки,
Паруса — словно груди старухи.

Будет чудо восьмое —
И добрый прибой
Моё тело омоет
Живою водой,
Моря божья роса
С меня снимет табу —
Вздует мне паруса,
Будто жилы на лбу.

Догоню я своих, догоню и прощу
Позабывшую помнить армаду.
И команду свою я обратно пущу —
Я ведь зла не держу на команду.

Только, кажется, нет
Больше места в строю.
Плохо шутишь, корвет,
Потеснись — раскрою!

Как же так- Я ваш брат,
Я ушёл от беды…
Полевее, фрегат, —
Всем нам хватит воды!

До чего ж вы дошли…
Значит, что — мне уйти-!
Если был на мели —
Дальше нету пути-!
Разомкните ряды,
Всё же мы корабли,
Всем нам хватит воды,
Всем нам хватит земли,

Этой обетованной, желанной —
И колумбовой, и магелланной!

Алла знает, чего хочет,
На всё имеет твёрдый взгляд;
Судьба ей почести пророчит,
Дела большой успех сулят.

Весьма практична, деликатна,
Трудолюбива и умна;
Общаться с ней всегда приятно,
Придёт на помощь вам она.

Пусть для Алла непременно
Удача светит наперёд;
Пусть счастье будет, несомненно,
И радость беспрестанно ждёт!

Ах, эта богиня, прекрасная Алла!
Каких бы ты дел в жизни ни замышляла,
Добьешься всего и достигнешь высот,
И слава к тебе непременно придет.

Энергия в имени есть, даже сила.
Богиня судьбы это имя носила.
Свою создаешь, собственную судьбу
Своими руками, без надежд на толпу.

Тверда, и порой не хватает участья,
Простого тепла для семейного счастья.
А твердость ушла б, не оставив следа,
Коль друг добрым словом помог иногда.

И женщине сильной быть хочется слабой.
За женское счастье рассталась б со славой
И стала бы мягче, нежней и послушней,
Возможно, терпимее и добродушней.

И именно Аллочке в день именин
Удачи в любви пожелать мы хотим.

Имя Алла означает тайна
И я открою вам один секрет.
Другой такой красивой и желанной
Для меня на всей планете нет.

С днем рождения, Аллочка, родная!
Ликуют ангелы на небесах.
Пусть искры счастья навсегда поселятся
В твоих прекрасных голубых глазах.

Ивану Лукашу

Я вскочила в Стокгольме на летучую яхту,
На крылатую яхту из березы карельской.
Капитан, мой любовник, встал с улыбкой на вахту, -
Закружился пропеллер белой ночью апрельской.

Опираясь на румпель, напевая из Грига,
Обещал он мне страны, где в цвету абрикосы,
Мы надменно следили эволюции брига,
Я раскрыла, как парус, бронзоватые косы.

Приставали к Венере, приставали к Сатурну,
Два часа пробродили по ледяной луне мы.
Там в саду урны с негой; принесли мне в сад урну.
На луне все любезны, потому что все немы.

Все миры облетели, все романсы пропели,
Рады были с визитом к самому Палладину…
А когда увидали, что поломан пропеллер,
Наша яхта спустилась на плавучую льдину…

1909

Час зачатья я помню неточно —
Значит память моя однобока,
Но зачат я был ночью, порочно
И явился на свет не до срока.

Я рождался не в муках, не в злобе:
Девять месяцев — это не лет!
Первый срок отбывал я в утробе —
Ничего там хорошего нет.

Спасибо вам, святители,
Что плюнули да дунули,
Что вдруг мои родители
Зачать меня задумали

В те времена укромные,
Теперь — почти былинные,
Когда срока огромные
Брели в этапы длинные.

Их брали в ночь зачатия,
А многих — даже ранее,
А вот живёт же братия,
Моя честна компания!

Ходу, думушки резвые, ходу!
Слова, строченьки милые, слова!..
Первый раз получил я свободу
По указу от тридцать восьмого.

Знать бы мне, кто так долго мурыжил, —
Отыгрался бы на подлеце!
Но родился, и жил я, и выжил:
Дом на Первой Мещанской — в конце.

Там за стеной, за стеночкою,
За перегородочкой
Соседушка с соседочкою
Баловались водочкой.

Все жили вровень, скромно так —
Система коридорная:
На тридцать восемь комнаток —
Всего одна уборная.

Здесь на зуб зуб не попадал,
Не грела телогреечка,
Здесь я доподлинно узнал,
Почём она — копеечка.

…Не боялась сирены соседка,
И привыкла к ней мать понемногу,
И плевал я, здоровый трёхлетка,
На воздушную эту тревогу!

Да не всё то, что сверху, — от Бога,
И народ «зажигалки» тушил;
И как малая фронту подмога —
Мой песок и дырявый кувшин.

И било солнце в три луча,
На чердаке рассеяно,
На Евдоким Кириллыча
И Гисю Моисеевну.

Она ему: «Как сыновья-» —
«Да без вести пропавшие!
Эх, Гиська, мы одна семья —
Вы тоже пострадавшие!

Вы тоже — пострадавшие,
А значит — обрусевшие:
Мои — без вести павшие,
Твои — безвинно севшие».

…Я ушёл от пелёнок и сосок,
Поживал — не забыт, не заброшен,
Но дразнили меня «недоносок»,
Хоть и был я нормально доношен.

Маскировку пытался срывать я:
Пленных гонят — чего ж мы дрожим-!
Возвращались отцы наши, братья
По домам — по своим да чужим…

У тёти Зины кофточка
С разводами да змеями —
То у Попова Вовчика
Отец пришёл с трофеями.

Трофейная Япония,
Трофейная Германия…
Пришла страна Лимония,
Сплошная Чемодания!

Взял у отца на станции
Погоны, словно цацки, я,
А из эвакуации
Толпой валили штатские.

Осмотрелись они, оклемались,
Похмелились — потом протрезвели.
И отплакали те, кто дождались,
Недождавшиеся — отревели.

Стал метро рыть отец Витькин с Генкой,
Мы спросили: «Зачем-» — он в ответ:
Мол, коридоры кончаются стенкой,
А тоннели выводят на свет!

Пророчество папашино
Не слушал Витька с корешем —
Из коридора нашего
В тюремный коридор ушёл.

Ну, он всегда был спорщиком,
Припрут к стене — откажется…
Прошёл он коридорчиком —
И кончил «стенкой», кажется.

Но у отцов — свои умы,
А что до нас касательно —
На жизнь засматривались мы
Уже самостоятельно.

Все — от нас до почти годовалых —
«Толковищу» вели до кровянки,
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки.

Не досталось им даже по пуле,
В «ремеслухе» — живи да тужи:
Ни дерзнуть, ни рискнуть… Но рискнули
Из напильников делать ножи.

Они воткнутся в лёгкие
От никотина чёрные
По рукоятки — лёгкие
Трёхцветные наборные…

Вели дела обменные
Сопливые острожники —
На стройке немцы пленные
На хлеб меняли ножики.

Сперва играли в «фантики»,
В «пристенок» с крохоборами,
И вот ушли романтики
Из подворотен ворами.

…Спекулянтка была номер перший —
Ни соседей, ни бога не труся,
Жизнь закончила миллионершей
Пересветова тётя Маруся.

У Маруси за стенкой говели,
И она там втихую пила…
А упала она возле двери —
Некрасиво так, зло умерла.

И было всё обыденно:
Заглянет кто — расстроится.
Особенно обидело
Богатство метростроевца —

Он дом сломал, а нам сказал:
«У вас носы не вытерты,
А я — за что я воевал-! » —
И разные эпитеты.

Нажива — как наркотика.
Не выдержала этого
Богатенькая тётенька
Маруся Пересветова.

…Было время — и были подвалы,
Было надо — и цены снижали,
И текли куда надо каналы,
И в конце куда надо впадали.

Дети бывших старшин да майоров
До ледовых широт поднялись,
Потому что из тех коридоров
Вниз сподручней им было, чем ввысь.